Интервью генерального директора Николая Кривозерцева для журнала "Человек Дела"

Журнал «Человек Дела»: За двадцать с лишним лет, что ваша компания занимается экологией и охраной труда, интерес к этим сферам в России заметно вырос. Как думаете, карантин может обратно этот интерес ослабить?

Николай Кривозерцев: В плане охраны труда вряд ли – пандемия, наоборот, показала людям, как важна безопасность. Десятки клиентов звонят с вопросом: «Мы выходим из карантина, что делать, что закупать, как быть, если кто-то заразится?» На большинстве российских предприятий охрана труда устроена очень формально: сотруднику зачитали инструкцию, он подписал бумагу – и всё, осведомлен, иди работай. Но сейчас, если кто-то заразится, работа может просто остановиться на 14 дней – а это деньги. Так что коронавирус многим помогает «проснуться».

Ч. Д.: А экология?

Н. К.: С экологией не так однозначно. С одной стороны, большой бизнес по разным причинам просит президента ослабить экологические требования. С другой, государство вряд ли пойдет на это, и у бизнеса не будет повода легкомысленнее относиться к экологии. Наоборот, вся ситуация с COVID-19 показала: к глобальным кризисам нужно готовиться заранее. А все главные экологические проблемы – изменение климата, обезлесение, снижение биоразнообразия – это потенциальные глобальные кризисы. Но, конечно, у меня есть опасения, что отменят нацпроект «Экология» или сдвинут сроки разработки нормативных правовых актов, которых все так ждут, или протащат закон о дистанционных публичных слушаниях, который к моменту принятия уже утратит актуальность, зато будет вредным.

Ч. Д.: Ваша компания меняет свою структуру или услуги из-за карантина?

Н. К.: Мы адаптировали массу услуг под дистанционный формат, а тем, кто выходит с карантина, предлагаем спецпакет «POSTCOVID». Собрали в этой услуге все, что может понадобиться организации для безопасного возвращения к работе: маски, перчатки, санитайзеры, термометры. Помогаем оформлять документы, проводим обучающие вебинары, дезинфицируем помещения. Так мы, в том числе, помогаем клиентам избежать взаимодействия со спекулянтами.

Ч. Д.: Насколько важно для бизнеса вкладываться в охрану труда? И что бывает, если этого не делать?

Н. К.: Охрана труда – это в том числе экономический фактор, сохранение человеческого капитала. Бизнес обучает людей, вкладывает в них деньги, время, силы. И если происходит несчастный случай или травма, то теряется квалифицированный специалист и все вложенные в него ресурсы, после чего необходимо искать, обучать и вкладываться в нового человека. И тут не нужно противопоставлять этику и коммерческие интересы – мол, надо думать о жизнях, а не о деньгах. Бизнес все равно всегда думает о деньгах, а в данном случае этика и коммерция вместе дают идеальную мотивацию для компаний вкладываться в охрану труда.

Ч. Д.: Если проецировать этот принцип на мировой уровень, то, наверное, инвестиции в производственную безопасность сыграли бы на руку и глобальной экономике?

Н. К.: У ООН есть даже конкретная цифра, на сколько ответственное отношение к охране труда увеличило бы мировой ВВП: на 5%. А на некоторых предприятиях безопасные условия труда подняли бы эффективность на 30–40%, в том числе благодаря психологическим аспектам. Но вопрос здесь не в психологическом комфорте сотрудников или эффективности их работы, а именно в их физической безопасности. Мы часто забываем, что в мировом масштабе в ДТП на дорогах гибнет меньше людей, чем от травм на рабочих местах. Это гигантская проблема экономики, но она всегда оказывается немного на обочине.

Ч. Д.: Как сейчас действовать компаниям, которые стали более внимательно относиться к охране труда? Что бы вы им порекомендовали чисто по-житейски?

Н. К.: Я бы порекомендовал не сваливать все на какую-то девушку, которая числится в компании специалистом по охране труда с окладом 35 тысяч рублей. Нужно сесть с топ-менеджерами и часа два помозговать, какие риски есть конкретно в вашей организации и как их минимизировать. Заказать оценку рисков у подрядчика, в конце концов. Сейчас все говорят об одном – COVID, COVID, COVID… Да в год возникают сотни очагов туберкулеза на предприятиях – очень похожая ситуация, но никто не шевелится, пока не случится крупный всплеск и предприятие не закроют. А всего-то надо было подумать немного заранее и внедрить тестирования при приеме на работу, установить санитайзеры, ввести базовые правила гигиены – ведь эти регламенты известны, не нужно ничего изобретать.

Ч. Д.: А где все это посмотреть – регламенты, ГОСТы?

Н. К.: Если компания не совсем в теме, то лучше обратиться к специалистам – к нам или к кому-то еще. Ведь если вам, допустим, в суде нужно защищаться, вы же не садитесь сами за учебники, а нанимаете адвоката. В охране труда то же самое, там миллион нюансов. Сейчас каждое региональное подразделение Роспотребнадзора выпускает свои рекомендации. Мы все это мониторим, и когда клиент из Ульяновской области приходит в ужас от того, что он обязан по требованию областной власти закупить противочумные костюмы, а они даже не производятся массово, именно мы ему помогаем их достать и пройти все проверки.

Ч. Д.: А в каких регионах вы работаете?

Н. К.: У нас четырнадцать филиалов по России, но работаем во всех регионах. Если появляются клиенты там, где нет филиала, мы работаем из соседнего региона или просто командируем сотрудников.

Ч. Д.: Тренды в экологии и охране труда задают в основном крупные компании. Какие практики сейчас стоит заимствовать среднему и малому бизнесу?

Н. К.: Не всегда именно крупный бизнес задает тенденции. Например, у нас есть клиент – международный строительный ритейл на границе между средним и крупным бизнесом. У их российского подразделения самые лучшие показатели среди всех магазинов их сети в мире. Причем их систему выстроила не головная компания, а российская сотрудница, фанатка своего дела. В результате их практики перенимают магазины в других странах.

Ч. Д.: Сейчас популярно говорить про осознанность. По-вашему, она важна в охране труда, важна для руководителей?

Н. К.: Осознанность руководителей в плане охране труда – это то, ради чего мы, можно сказать, работаем. Безопасность идет в первую очередь от достигшего осознанности руководителя, который наладил систему и убедился, что она работает, а не просто принес в цех инструкцию на сорок страниц и ушел. Нельзя нанять для рабочих бизнес-коуча из Москвы, который им прочтет лекцию про осознанность, и ожидать снижения травматизма. Это вызовет только негатив. Мы идем на предприятие и там неделю анализируем риски и проблемы. Разговариваем с главами цехов, с их замами, с простыми работягами. И потом конкретно разбираем с мастером, например, почему его раз в три недели на этом станке бьет током. Если в процессе такого анализа еще и руководитель участвует, это меняет все. Только такой предметный подход повышает осознанность, потому что сотрудник видит, что руководству не плевать. А проповеди у людей не вызывают ничего, кроме раздражения – ведь их отвлекают от работы, да еще и заставляют чувствовать себя виноватыми.

Ч. Д.: Это одна из ваших услуг – приезжать на предприятия с опросами и обучением?

Н. К.: Это комплексный аудит, да. Стандартизированные приказы – «всем такие-то маски, перчатки, халаты» – в 70% случаев ничего не дают. Мы идем от обратного: анализируем несчастные случаи за последние три года и обрабатываем информацию о пострадавших. Выясняем общий «портрет жертвы». Получаем, скажем, следующие сведения: происходят ушибы головы и ног у мужчин в возрасте 25+ лет. И попутно выясняем, что много таких случаев по утрам, осенью. Это кажется неважным, но часто именно такие мелкие детали складываются в закономерности и позволяют найти причину частых травм – например, что люди поскальзываются на ступеньках в первое утро, когда осенью начинаются заморозки. И сразу становится понятно, что делать, чтобы этот риск минимизировать: купить реагенты и обрабатывать скользкие ступеньки.

Ч. Д.: А профессионалов вроде вас нанимают для того, чтобы самим не заниматься этими вещами?

Н. К.: Просто компании все чаще сокращают свой отдел охраны труда и передают дела нам – это аутсорсинг. У нас уже порядка 120 таких клиентов.

Ч. Д.: Для клиента это получается дешевле или дороже?

Н. К.: По финансам приблизительно одинаково, основной плюс для клиента – отсутствие головной боли. Мы знаем изменения в законодательстве, мировые тренды, всякие фишки. А по формату работы разницы может и не быть: у нас есть клиенты, у которых наш специалист постоянно находится, полный рабочий день, всю неделю. Но это наш сотрудник, и руководитель отдела не может ему сказать: «Слушай, там страховочные пояса не пришли, но мне надо товар снимать с десятого этажа антресолей – давай, ребята без поясов залезут, а ты пока иди чай попей, ладно?» Со своим сотрудником можно договориться, а с нашим нет, потому что он знает: если человек свалится с антресолей и сломает позвоночник, отвечать нам.

Ч. Д.: Если вы проводите такие аудиты, то можете ли перелопатить всю документацию компании и переписать регламенты?

Н. К.: Наша концепция бизнеса – это служба одного окна. Мы делаем все, что касается охраны труда, экологии, санитарно-гигиенических вопросов, можно просто прийти к нам и забыть об этих аспектах. У нас свои лаборатории, мы сами берем пробы, замеряем освещенность, шум, электромагнитные поля, качество воздуха и воды, сами всё анализируем и отвечаем за результаты в отчетах. Можем обучить людей, подобрать тренинг под специфику компании. То есть мы можем делать «под ключ» все работы в сфере охраны окружающей среды, охраны труда и санитарно-гигиенического благополучия.

Ч. Д.: А если возникают проблемы, приходит проверка или прокуратура?

Н. К.:Если вы работаете с нами, мы – часть вашей команды. Если начинается проверка, разбирательство или суд, то мы будем юридически представлять ваши интересы. Мы не отработаем услугу, сказав потом: «Извините, дальше – ваша ответственность». Бывают и ЧП, и проблемы с сотрудниками – мы всегда продолжаем работать. Но важно соблюдать наши рекомендации: только тогда мы берем на себя ответственность. Быть частью команды клиента – вообще международный тренд. В США, в Европе, в Японии компании, подобные нам, работают именно по такой модели.

Ч. Д.: Заказать такую услугу «под ключ» получается дешевле, чем потом разбираться с судом?

Н. К.: Дело не только в деньгах. У нас в практике есть грустный пример. У одной московской компании бухгалтерия сидела в здании бывшего промышленного предприятия начала ХХ века, переделанном под офис. За четыре года у нескольких сотрудников обнаружили онкологию. Не могли понять причину, проверяли все подряд и вызвали нас. Мы провели замеры и зафиксировали жесткие превышения по электромагнитным полям, а это серьезный канцерогенный фактор, как бы об этом ни спорили, недаром этот фактор нормируется. Выяснилось, что сотрудники бухгалтерии находились прямо над трансформаторной подстанцией, сохранившейся с советских времен. В итоге муж одной из женщин, которая скончалась, подал в суд, и генеральный директор компании получил реальный срок. Вот и думайте – дешевле оно или дороже. В той компании тоже экономили и не проводили специальную оценку условий труда (СОУТ) и производственный контроль (ПК), это когда помещение проверяют на соответствие требованиям безопасности. Стоит ли такая экономия риска сидеть в тюрьме?

Ч. Д.: Для проведения СОУТ и других измерений нужны инженеры-экологи, специалисты, которые умеют работать с оборудованием. У вас есть такие?

Н. К.: У нас десятки инженеров-экологов, проектировщиков, химиков, микробиологов и других специалистов, часто с опытом 10–15 лет в отрасли. Плюс около ста выездных инженеров, работающих со специальным оборудованием. Например, в рамках инженерных изысканий часто требуется проверить радиоактивное загрязнение участка перед застройкой. Для этого мы бурим скважину, отбираем пробы с разных глубин и анализируем их в нашем испытательном центре.

Ч. Д.: Какие у вас отношения с профильными ведомствами?

Н. К.: У нас хорошие конструктивные отношения и с Росприроднадзором, и с Роспотребнадзором, и с Рострудом. Как общественный деятель я часто с ними встречаюсь, чтобы обсудить отраслевые вопросы. Но на некоторых рынках – например, анализов питьевой воды – есть и элемент конкуренции с государственными лабораториями. Кстати, когда к нам приезжали европейские партнеры, они были буквально шокированы прекрасной оснащенностью нашей лаборатории, сказали, что в Европе таких нет.

Ч. Д.: Если бы вы могли перенестись на 20 лет назад, какие три совета дали бы самому себе версии 2000 года?

Н. К.: Не думаю, что я хотел бы исправить что-то конкретное. Наверное, я сказал бы себе, во-первых: «У тебя все получится, не сомневайся и действуй активнее». Во-вторых: «Больше цени людей, с которыми начинаешь, а не каких-то экспертов и умудренных менеджеров. Они не оправдают надежд и окажутся хуже, чем первые коллеги – более доверенные и мотивированные». Ну, и третье, что я постоянно говорю и сегодня: «В нашем бизнесе нет ничего важнее команды. Цени команду, уважай ее, доверяй ей – и все будет хорошо».

Первоначально опубликовано в журнале «Человек Дела»